«Быть лучшим учителем 2021 года по версии Global Teacher Prize Ukraine — это не о том, что ты — победитель, молодец, красавчик. Это об ответственности и полномочиях представлять педагогов Украины». Так сегодня считает Артур Пройдаков. И его поддерживают коллеги, ученики, жена и сыночек, которому нет еще и месяца, но он уже побывал на церемонии награждения папы. Как парень из шахтерского городка Стаханов выбрал для себя профессию учителя украинского языка и литературы, оставил родной край в 2014 году и теперь стал звездным педагогом Украины? Обо всем этом и больше Артур Пройдаков рассказал в эксклюзивном интервью на следующий день после победы.
Моя победа — хороший знак для молодых учителей со всей Украины: если у человека есть идеи, которыми он готов делиться, то сможет достичь всего. Вчера я чувствовал себя звездой, все образовательное сообщество меня поздравляло. Но когда-то я, парень из маленького провинциального города, даже мечтать о таком не мог. У вас есть шансы, в каком бы регионе вы не родились, — говорит Артур Пройдаков утром на следующий день после награждения. На рубашке у него сверкает звездочками отличие Global Teacher Prize Ukraine, а с лица не сходит улыбка.
Вы родом из Луганской области. Как это — в русскоязычной среде расти парнем, который любит украинский язык?
Все началось с моего увлечения… футболом. Нетерпеливо ждал в детстве матчи Лиги Чемпионов и украиноязычных комментаторов — Дмитрия Джулая и Дениса Босянка. Они были меткими, остроумными, теплыми. А русскоязычные обзоры казались слишком официальными, сухими. И когда мы с пацанами играли в футбол, копировали их, представляли, что мы — звезды футбола, а другие на украинском освещают чемпионат. Я так увлекся, что даже мог в телевизоре выключить звук и комментировать игру. Я начал общаться в школе на родном языке, вел записные книжки на нем и даже настройки на телефоне выставил на украинском. Позже заинтересовался украинскими книгами, музыкой (например, «Океаном Эльзы»). С таким бэкграундом я стремился совершенствоваться и сознательно выбрал украинскую филологию для изучения в вузе. Тем более, любил писать эссе: за контрольную успевал написать себе и еще нескольким одноклассникам. А в 2007 году поступил в Луганский университет имени Тараса Шевченко.
Пришлось разрушать стереотипы?
Даже несколько! Ведь считалось, что парни должны идти на технические специальности, а гуманитарий семью прокормить не сможет. Впрочем, я убедил родителей: профессия учителя украинского языка еще будет престижной в русскоязычном регионе. Тогда, во времена Ющенко, пошла волна украинизации. Дубляж в фильмах, официальный язык… В интернате, где работала мама, учителей обязали хотя бы здороваться по телефону «Слухаю вас». Я верил, что эта тенденция будет усиливаться.
После обучения вы сразу преподавали будущим учителям?
Когда я окончил четвертый курс, то пошел в магистратуру, а параллельно работал преподавателем в педколледже. Читал там украинский язык, украинскую литературу, детскую литературу, основы красноречия и даже риторику. К слову, пришел как довольно опытный специалист с более чем годом педстажа: получил его, когда каждое лето работал в «Артеке». На нескольких сменах, где были дети из Западной Украины, мы общались на украинском. А карпатский «Артек-Буковель» подарил мне знакомство с будущей женой, которая родом из Коломыи и тоже там работала.
А что бы вы изменили в подготовке педагогов?
Во-первых, нужно, чтобы учителя были более осведомлены в особенностях возрастной психологии детей. Современные дети очень быстро меняются. Даже то, что мы применяем в этом учебном году, не факт, что сработает в следующем. Психология должна быть доминантной составляющей обучения в образовательных вузах. И я продолжаю этим интересоваться: познавать себя и других.
Во-вторых, учителя должны обращать внимание не на конспекты и планы урока, а на реальные потребности детей. В педагогических вузах следует больше показывать связи с реальной жизнью. А термины и правила педагоги должны давать ученикам только вместе с тем, как и где это можно применить.
Вы — переселенец. Как это — бросить все и начать с начала?
2014 год был очень контрастным. Казалось, это мой пик педагогической деятельности: мы со студентами ездили на олимпиады, на КВН в Луганск, брали призовые места. И вдруг Стаханов оказался в оккупации. Рядом, в Лисичанске, Северодонецке была восстановлена украинская власть. Летом мы с коллегами ждали, что так будет и у нас, но, к сожалению, украинские войска к нам не заходили ни разу. В сентябре все ждали результатов Минских соглашений. Отсрочили начало учебного года до первого октября. Но становилось только хуже. По городу висели флаги так называемой Новороссии, ЛНР, а украинских не было. Исчезли они и из нашего учебного заведения. Должны были проходить выборы. Помню, как по территории колледжа ходили люди в неопознанной военной форме с автоматами. Администрация колледжа подчеркивала: следует быть патриотом учебного заведения, а не страны, не лезть в политику, мы же, мол, не можем оставить студентов на произвол судьбы. Вот тогда я и решил: нужно сохранить моральные принципы. Я пропагандирую украинские ценности, а работать в этой квазиреспублике у меня нет желания.
В ноябре мы вместе с мамой уехали: я получил 2,5 тыс. грн аспирантской стипендии, купили на них билеты — и вперед, на подконтрольную Украине территорию, в Сумскую область к дальним родственникам. С тех пор ни разу не пожалел об этом решении.
Не сталкивались с предубеждением: «Как может учить украинскому языку переселенец из Луганской области»?
Было и такое. Сначала вообще трудно было с работой: середина учебного года, все школы в райцентре укомплектованы. В отделе образования предложили стать заместителем директора школы по учебно-воспитательной работе. Так без единого дня работы именно в школе стал менеджером этого маленького учебного заведения где-то на 150 учеников. Летом 2015 года понял, что эта работа не для меня. В ней слишком много бумаг, а это не моя сильная сторона. Поэтому перешел учителем в школу № 1 города Ромны, где затем проработал пять лет.
Директору звонили родители одиннадцатиклассников, у которых меня поставили преподавать. Представьте, мне 25 лет, я единственный в Ромнах мужчина-филолог, да еще из Луганской области. Но стереотипы быстро разрушились: они услышали мою речь и увидели результаты обучения. Считаю, что образование — тоже фронт, и я делаю на нем важные дела.
Вы преподавали молодежи в Восточной Украине, детям в Западной Украине, в Киеве. Отличаются ли чем-то школьники из разных регионов?
Знаете, все дети похожи: хотят, чтобы на уроках было интересно. Скучные уроки и домашку не любят ни на Востоке, ни на Западе.
Но на Востоке Украины нет такой открытости к изменениям, к новым возможностям. Я до сих пор выдавливаю это из себя. Даже социологические исследования показывают: большинство людей, родившихся в Луганской и Донецкой области, никогда не выезжали за их пределы. До 24 лет я не видел разницы между Черниговом и Луцком, Житомиром и Одессой — ведь я там не был.
Поэтому сейчас важно показывать детям из прифронтовых территорий, что жизнь есть дальше в Украине, в мире. Школьники должны путешествовать, видеть и познавать свою страну, людей, которые живут в разных ее частях. Хочу основать проект с такими экскурсиями.
Я восхищаюсь Сергеем Жаданом как поэтом, прозаиком, общественным деятелем. Он делает невероятные вещи со своим фондом на прифронтовой территории. Мечтаю присоединиться к подобному проекту, поехать туда, обменяться опытом с местными учителями, пригласить туда финалистов Global Teacher Prize Ukraine.
Могла ли школа, образование сделать что-то, чтобы предотвратить оккупацию 2014 года?
У нас политика была «Какая разница…». В школе — никаких признаков украинской идентичности, кроме где-то записанных слов гимна и нарисованного флага. Если бы лелеяли гордость за достижения независимой Украины, такого точно не было бы. Тогда мы максимум знали — Андрей Шевченко и братья Кличко. Необходимо иметь видение будущего Украины — только так сможем интегрировать эти регионы в украинское сознание.
А кто из учителей был наставником в вашей жизни?
Это была Наталья Филоненко, преподаватель теории и истории литературы в Луганском национальном университете имени Шевченко. Это она «подсадила» меня на современную украинскую литературу. С ее легкой руки книги Жадана, Ирванца стали моим постоянным чтением. Она была руководителем моей магистерской работы. Вчера на церемонии награждения сказал Сергею Жадану, что исследовал его произведения — «Экзистенциальные мотивы в романах «Депеш Мод» и «Ворошиловград». А он мне: «Где вы их там нашли эти экзистенциальные мотивы!»
Вы и сами «подсаживаете» учеников на современную литературу: ходите с ними на концерты, спектакли, обсуждаете с подростками современное украинское кино. Какое самое яркое воспоминание?
С одиннадцатиклассниками из города Ромны мы как-то поехали в Сумы на концерт Pianoboy. Самый активный ученик хотел дождаться музыканта. И нам удалось всем сфотографироваться и поговорить с Дмитрием Шуровым. А на утро на странице Pianoboy в соцсетях увидели: «Особенно поразили подростки, которые всем классом приехали на концерт». Это была полная неожиданность. И дети через такие эмоциональные впечатления неформально приобщаются к украинской культуре.
Вы сейчас работаете в частной школе — разочаровались в государственных учебных заведениях?
Отнюдь! Я работал очень долгое время в государственной сфере. А переехал в столицу, потому что хотел новых вызовов. К тому времени у меня в Киеве было уже много знакомых педагогов. Я был на многих встречах — в «Освитория Хаб», в Новопечерской школе. Принимал участие в двух проектах «Бомбезно» по подготовке детей к ВНО в Черновицкой области и на Закарпатье. Я искренне завидовал всем учителям, которые весной 2020 преподавали Всеукраинскую школу онлайн на телевидении. Чувствовал: много идей генерируется в Киеве, поэтому и мне сюда надо. В Киеве литература и история почти на каждом шагу. А в частной школе есть немного больше свободы для учителя и возможность воплощать собственные идеи.
Как вы представляете идеальную школу будущего?
Даже если это традиционное здание, то там много открытого пространства, где дети могут безопасно двигаться. Уроки максимально интерактивные и интегрированные. Будущее за тем, чтобы сочетать несколько дисциплин или подходов в изучении предмета. Дети могут свободно выражать свои мысли, экспериментировать, проводить время с пользой, весело, спокойно. И я бы уменьшил роль оценки в процессе обучения. Зацикленность родителей на балах негативно влияет на современное образование.
Сейчас снова актуальной становится дистанционка. Можно ли сказать, что это обучение будущего?
Боюсь показаться олдскульным, но я максимально за офлайн-режим. Учитель в классе — это энергетика, атмосфера, а школа — пространство взаимодействия человека с человеком. Элементы дистанционности необходимо использовать: сейчас так много интерактивных технологий, интернет-ресурсов для саморазвития, учительские YouTube-проекты, TikTok — все это можно удачно интегрировать. Но, по-моему, именно офлайн позволяет гармонично строить учебный процесс.
Какие важнейшие навыки украинца будущего? Что школа должна развивать сейчас, чтобы нынешние ученики затем стали успешными?
Прежде всего — критическое мышление: чтобы понимать, что происходит в соцсетях, как манипулируют медиа, как идет информационная война. С моими учениками для тренировки на уроках мы разбираем статьи из газет и сайтов, распознаем фейки. Я и сам для них пишу вымышленные фейковые новостные сообщения, и тогда разбираем: есть ли здесь источник, или это просто «британские ученые».
Еще один навык — способность применять свои знания на практике. Мы должны давать темы и тут же показывать, как это можно использовать в жизни.
Вы сказали, что учитель не должен бояться быть в центре внимания. Когда-то педагог был человеком, которого все слушали. Можно ли с помощью цифровых технологий вернуть этот авторитет?
Сейчас каждое мгновение идет борьба за аудиторию, за то, чтобы тебя услышали. Если учитель хочет быть услышанным, должен говорить, максимально используя различные платформы: профиль в соцсетях, канал в YouTube. Главное — не бояться выражать позицию. Учитель сегодня — тоже «блогер». И у него есть аудитория — ученики, родители, коллеги-педагоги. Я, например, на своих страницах делюсь информацией о книгах, фильмах. И был очень удивлен, когда меня в прошлом году пригласили на один из телеканалов как киноэксперта. Хотя я просто учитель. Или я написал три эссе к книгам, которые прочитал, а мне предложили разместить эти сообщения в журнале для украинцев за рубежом. Так я стал литературоведом. И это классно! Как я сказал вчера: учитель должен быть в разных ипостасях — и экспертом, и культтрегером.
Три с половиной недели назад у вас появилась еще одна ипостась: вы стали отцом сына…
Я был на родах, видел, как он родился. А вчера он стал свидетелем моей самой большой профессиональной победы. Я уже читаю Марку детские книги на ночь. Он пока ничего не понимает, но я же учитель: должен сделать процесс обучения приятным и для себя, и для него.
