Как в интернатах учат ремеслу
Их никто не научит дома варить борщ, вязать носки, делать прическу. Не у всех есть дом. А если и есть, не все хотят туда возвращаться. “Освитория Медиа” узнала, можно ли интернатовцам наверстать практический опыт.
В Великополовецкой школе-интернате ‒ три кружка с названием “Первая профессия”. Это – мастерская обуви, кружок вязания и кружок парикмахерского мастерства.
Дети здесь, кажется, другие, чем их однолетки из обычных школ. С более взрослыми взглядами. Учителя кружков в один голос, будто кто-то их научил, говорят: “Здесь свои законы жизни”. То есть выживания. Законы обычные: побеждает сильнейший. Например, недавно среди дня кто-то поджег кровать. Никто не пострадал. Но эти “шалости” друг другу – как хлеб насущный.
Впрочем, только на порог ступают “гости”, жизнь в интернате замирает под броней торжественности: на вопросы – односложно, плечи выше, глаза несмело. Кое-где пробьется любопытство: “А что вы за деревце привезли?”, “А это можно есть?”
Кружок вязания
Ира выделяется среди других. Более активная, говорливая. У нее оживленный открытый взгляд и окрашенные рыжие волосы. Она часто не хочет ехать домой, потому что там у нее много братьев и сестер, придется нянчить. Ей надоело. Но она допытывается у учителей, когда уже можно будет что-то собственноручно для них связать.
“Сначала надо поучиться для себя”, ‒ убеждает ее учительница. Когда гости спрашивают, каких ниток привезти, Ира выкрикивает первая: “Красных!” Ира любит красный, ей он идет.
Вязание – это что-то большее, чем изготовление шарфов, рукавиц и носков. “Здесь речь идет об эстетическом воспитании, – объясняет учительница кружка Татьяна Сергеевна. ‒ Как сочетать цвета, выбирать вещи”. Раньше дети никаких модных журналов в руки не брали, а теперь разглядывают. Спрашивают об узорах, спрашивают, когда смогут такое связать.
Татьяна Сергеевна работает в кружке “сглаживателем углов”. Хочет, чтобы дети относились друг к другу хоть немножко лучше, чтобы семейные травмы проявлялись не так остро. Как будто удается. Говорит: благодаря кружку воспитанники становятся совсем другими, более спокойными.
Вяжут теперь рьяно, как на соревнованиях. Сестренки Аня и Вика присматриваются к миллиметру, не вырвался ли кто вперед. Старшие начинают помогать младшим.
И ребята прибегают к девочкам: “А когда ты мне носки свяжешь?” Или девочки: “А хватит еще ниток? Я бы еще одну повязку сделала и продала…” Дети уже понемногу зарабатывают ремеслом среди знакомых.
После первых дней работы в Великополовецком Татьяна Сергеевна плакала от увиденного. Эта работа для нее ‒ в память об уже покойной сестре с синдромом Дауна и о мамином детстве, проведенном в интернате.
Маме же она и звонила в слезах, “потому что больно на все это смотреть”. А мама успокаивала: “Там свои правила жизни. Понимаешь? Твоя миссия – научить, вложить, сказать хорошее слово”.
“Ремесло за плечами не носить, – говорит Татьяна Сергеевна. – Зато можешь заработать деньги или сделать что-то для себя. Если я могу вложить это ремесло детям в руки и даже просто пообщаться с ними – мне очень приятно. Когда видишь эти довольные глаза, как они примеряют свои изделия, просто душа радуется”.
Мастерская обуви
— Игорь, ты запомнишь, какой есть клей?
– Я не могу.
– Почему?
– Меня так отец бьет по голове, что у меня ничего в ней не держится.
“Вот слушаешь их, и слезы бывают. Идешь домой и думаешь…”, – машет рукой учитель Анатолий. Его мастерская – тесный куб, пропитанный запахом клея, наполненный подошвами, швейными машинками и нитями. Ученики обувной мастерской – самые молодые среди кружковцев. “Из них еще можно людей лепить, – говорит учитель. ‒ А старших уже не перевоспитаешь”.
Только открылся кружок – набежало около двадцати желающих. Но все в маленькой каморке не поместятся. Пришлось составлять анкеты, отбирать. “И знаете, многие теперь бросили курить. Вот Володька курит еще. А так – никто”, ‒ гордится Анатолий.
В мастерской ребята или делают “новую” обувь (немного кожи, немного ношеной джинсы, на подошвы ‒ резины из покрышек), или чинят старое и рваное. Это умение не “на будущее”, оно нужно уже сейчас: обувь на детях просто горит.
“Они иногда приходят… стельку вытянешь – можно выкручивать. Мокрая. А на улице зима. Надо же, чтобы оно высохло. Но что делать? Склеивали мокрые. Сейчас такая обувь. Только получили новую, а она уже разлазится. Знаете, есть дети, которые от этой работы фанатеют. Рома говорит, что хочет и дальше так работать. А Петя был здесь такой… Приходит: “Дайте мне нитки!” Сделает и себе, и кому-то. И уже у Пети деньги есть. А старшие только ходят по селу, работу спрашивают. То сорняк прополят, то еще что-то. Им платят. А дальше? Кто-то идет в Володарку (соседний городок) в десятый-одинадцатый класс. Кого-то благотворительная организация в Киев забирает. А некоторые. Мне жаль было Игоря, толковый парень. Те, что копают колодцы (знаете, какая то тяжелая работа?) забрали его к себе после 9-го класса. Никуда не пошел учиться. Через пару лет заболеет, будет пить водку. Такое, – вздыхает Анатолий. ‒ О чем они здесь мечтают? “Дядя Толя! А у вас нет такой подошвы, чтобы мне приклеить на ноги? Чтобы нельзя было снять? Ноги мыть не надо, разуваться не надо». Вот такие мечты”.
Кружок парикмахерского мастерства
– Представляете, я соседку подстригла, а она мне 20 гривен дала! Так неудобно было брать деньги…
– Ты же сделала работу, она должна оплачиваться, – спокойно объясняет учительница парикмахерского мастерства Людмила Ивановна своей ученице.
Десять лет назад Людмила написала на листочке свою мечту: учить талантливых детей, которые не имеют возможности реализоваться, парикмахерскому мастерству. Потому что это дорогая профессия, дорогое обучение и дорогие инструменты. Тогда Людмила не знала, как бы это должно было сбыться, но сбылось. Ей предложили преподавать в Великополовецком интернате.
Самая популярная сейчас стрижка среди ребят в интернате – бокс. Стригут друг друга с удовольствием: и ребята, и девушки. “Пусть они даже не станут парикмахерами, но будут знать, как за собой ухаживать. Это минимум, что они должны знать. Здесь есть определенная специфика – у детей жестковатая жизнь. Поэтому хочется им донести больше прекрасного, чтобы было что-то кроме того, что они видят в своих семьях и вокруг”.
На уроки Людмилы Ивановны дети приходят красивые и с чистыми головами. Такое условие. Но учительнице не сразу удалось найти правильный подход к своим ученикам. У кого-то защитная реакция, например агрессия. Всякое бывало. “Чем больше с ними общаешься, тем больше понимаешь: это жизнь их сделала жестокими. Слушаешь их истории, и волосы дыбом становятся. А потом смотришь на ребенка, а он же классный. Правильные у него мысли о жизни. Поэтому даже просто помочь ему выстроить отношение к себе и миру – это уже что-то”.
В классе-парикмахерской сначала было много рабочего оборудования: фены, плойки, ножницы, а через неделю не стало. “Они крадут друг у друга, не могут оставить вещь в тумбочке, – объясняет учительница. – У них здесь как дедовщина: если хорошо себя поставишь, никто не будет лезть. Такая их жизнь, что они выживают. И дети привыкли, что все им должны дать. Я же настаиваю, что в первую очередь они должны приложить свои усилия. А не “порвалось – дадут еще”. “Украли плойку – еще будет”. Да нет, говорю им, не будет”.
Выбор профессии
В Великополовецком интернате девять классов. Когда приходит время выбирать профессию, начинаются трудности. Потому что, например Рита, хоть и делает все, что ей скажут, но никогда не проявляет себя в каком-то деле. Не говорит: “Я хочу”. Всегда: “Меня заберут, мне дадут”. Такое бывает часто.
Совсем иначе с Максимом. Его учительницы кружков хвалят и переживают за него особенно. Он не совсем вписывается в окружающую действительность: тонкий и ухоженный, рубашка выутюженная, чистая. Всегда приятно пахнет, хотя никто не знает, откуда он берет парфюм. “Кардинально другой, – кивают головами учительницы. – И личность творческая, и потенциал есть. Парикмахерство очень удается”.
Но Максим борется со страхами.
– Татьяна Сергеевна, вы мне скажите, пожалуйста, как я могу реально заработать? Как выжить? – спрашивает.
Тогда Татьяна Сергеевна говорит о парикмахерском искусстве:
– Если тебе нравится, если ты будешь развивать свои умения, поверь, зарплата достойная и спрос есть.
Максим кивает.
Если поборет свои сомнения, учительницы готовы помочь с поиском учебного заведения, где ему учиться после девятого класса.
*Имена детей изменены.
Основателем проекта “Первая профессия” является ОО “Освіторія”, которое постоянно ищет партнеров для открытия новых кружков. Сейчас в проекте участвуют пять интернатов, в которых ежегодно на кружках учится около 120 детей.
